Чистопольский вояж командора

Первые результаты расследования. Новые лица
Бендер с Балагановым вышли на улицу. Погода располагала к прогулке.  Остап шел не спеша, с интересом разглядывая архитектурные особенности старинного города. Для начала он предложил немного прогуляться. Остап любовался добротными бревенчатыми избами с  цокольными этажами под ними, уютными двориками и узорными наличниками на окнах. Балаганову же не терпелось  приступить к делу. 
- Сомневаюсь я что-то в Арнольде нашем, командор. Оставили его одного, да еще и денег дали. Как бы он опять не надрался без нас. Или не начал бы сам что-то делать. 
- Оставьте, Шура, свои сомнения, они способствуют несварению желудка. Все будет в порядке со стажером, это я вам обещаю. Давайте-ка подумаем с чего или с кого нам начать нашу операцию «Золотая осень». Давайте рассуждать вместе. 
- Давайте, командор, давайте. Только вы рассуждайте, а я послушаю. У вас это всегда хорошо получалось.    
- Ладно. Для начала, Шура, нам надо посетить  место упо­кое­ния героя нашей пьесы. Мы в нужном направлении движемся?
- Сейчас дойдем до перекрестка и повернем налево. Там уж недалеко будет до кладбища. Думаю, что  вспомню, где его могила.
- Нет, Шура, мы для начала посетим канцелярию этой юдоли скорби и вечного покоя. Представимся родственниками нашего Корейко или его сослуживцами. Канцелярии хороши тем, что в них ведутся конторские книги, в которых мы наверняка найдем нужные нам сведения о нужном нам упокоенном. Кстати, рука у вас худая, просуньте-ка ее вот в эту щель в штакетнике и сорвите пару гвоздик. Думаю, хозяева на нас не обидятся. Следующим нашим шагом будет, – это определиться с местом  предыдущего обитания Александра Ивановича, то есть,  с логовом этого хищника и казнокрада. Хотя при моем с ним близком общении он производил впечатление вполне  нормального  гражданина. Я не говорю, что мы сразу наймем бульдозер и станем  перекапывать землю вокруг его дома, но посмотреть на его жилище любопытно.
- Да, но как мы его найдем?
- Шура, мне всегда нравилась ваша наивность. С возрастом она пустила глубокие корни. Если мы ничего не выудим из конторских книг на кладбище, то есть еще ЗАГС, ЖЭКи, пас­портный стол. Все граждане страны давно на учете  и пересчитаны по головам. 
- Хорошо, командор, как скажете.
Когда Остап с Балагановым пришли на кладбище, то никакой канцелярии там не обнаружилось. Неподалеку от входа  какая-то нетрезвая личность  делала попытку насадить  лопату на черенок. Лопата каждый раз падала, а следом   падала и личность. Остап подошел и одним ударом черенка о землю насадил лопату. Подавая инструмент  нетрезвому гражданину, он уловил в его взгляде вполне осмысленное выражение. Такие опустившиеся граждане (не будем далее употреб­лять нелицеприятное слово «личность») обитают  на многих  кладбищах. Они живут в основном тем, что роют могилы. Среди них встречаются  музыканты, талантливые поэты, комиссованные из-за пьянства бывшие военные и обманутые мужья. Именно таким обманутым  мужем и оказался наш нетрезвый гражданин. Он много лет пил с горя. Фамилия его была Пучеглазов. Отчасти из-за фамилии жена его и бросила. Ей надоело быть Пучеглазовой и она хотела найти мужа с более благозвучной фамилией. Ее девичья фамилия была Редькина. С тех пор прошло много лет, бывшая жена   давным-давно поблекла и погрязла в бесчисленных замужествах, а он продолжал ее любить и хранить верность. Увы, это тоже необъяснимое свойство представителей гомо сапиенса. Все эти подробности жизни нетрезвого гражданина выяснились позже, при более близком знакомстве. Речь гражданина  оказалась вполне разумной, и когда Остап спросил, не знает ли он упокоенного Корейко Александра Ивановича, гражданин оживился. Он хорошо помнил эти похороны.  Во-первых, не каждый день людей хоронят  в цинковых гробах, во вторых, хоронили недавно, этим летом, а в третьих, хоронили всего трое. Это были родной брат усопшего, которого он не знал, также как и самого усопшего, затем  известная во всей округе общественница и сплетница  Аглая Харитоновна и их участковый. Аглаю Харитоновну и участкового он знал, так как жил до своего бродяжничества на соседней улице. Чистополь – город небольшой и в этом не было ничего удивительного. Здесь многие знают друг друга, по крайней мере, в лицо. Пучеглазов со своим напарником пили потом целую неделю.
Молочные братья в сопровождении нетрезвого гражданина проследовали к могиле Корейко. Это было непримечательное захоронение, мало чем отличающееся от десятков подобных. Разве что тем, что на скромном памятнике не было фотопортрета.  Балаганов положил к могиле гвоздики и перекрестился. Постояв в задумчивости, Остап решил, что нельзя  упускать появившиеся возможности.  Он показал новому знакомому рубль и сказал, что эта бумажка будет его, если он покажет, где живет Аглая Харитоновна.
-  Отчего же не показать, покажу. Люди вы, я смотрю, солидные, зря интересоваться не будете. Вам брат покойного нужен, или о самом покойном узнать хотите? Аглая-то, думаю, вряд ли вас интересует.
- Правильно думаете, товарищ. Мы с покойным были хорошо знакомы и его кончина очень нас опечалила. Кстати, как вас зовут и как вы в такой жизненной ситуации оказались?
Пока шли до дома Аглаи, компаньоны  выслушали невеселую исповедь Вениамина Пучеглазова, о котором вскользь  уже было сказано.
 Владимир Сергеев