О древнем роде ремесленников Вачуговых рассказывают его потомки(продолжение)

Пошли в совхоз к ветеринару узнать причину. Оказывается, неправильно кормили молоком из блюдечка, надо было давать через соску.

После двух лет учебы в МПМИ я перевелась на биофак Казанского университета. Там учились мои одноклассники, хотелось быть с ними. В Казани стала жить на квартире. Это была совсем другая жизнь, и я жалела, что так поступила, но учиться было интересно.

Преподавал зоологию позвоночных на нашей кафедре сотрудник Академии наук, она находилась напротив главного здания университета. Ученый  брал нас, четырех студенток, в экспедиции на Волгу: весной, летом, даже зимой. Ее целью было: изучение поймы Волги перед затоплением.

Жили в палатках (на берегу Волги или в пойме), зимой – в избушке лесника. Мы работали с увлечением. Готовили еду на костре по очереди. Вечерами засиживались всей компанией, вели разговоры.

После учебных занятий иногда по приглашению бегали в академию, в лабораторию. В чем-то помогали ему. Для нас это было очень интересно. Мы уже в будущем считали себя научными работниками. Даже когда была практика на биостанции по ботанике, мы продолжали собирать материал по птицам и мышам. За это на курсе нам дали прозвище Научные сотрудники.

С увлечением проводили занятия в зоологическом кружке на кафедре. Делали сообщения на разные темы. Помню, я готовила доклад о породах кроликов, выведенных зоотехником Бирюлинского зверосовхоза. Из Казанского зоопарка принесла кроликов этих пород. А позднее всем кружком съездили в этот совхоз на экскурсию и познакомились с этим зоотехником. С большим уважением относились к сотрудникам своей кафедры.

МОИ КОРНИ

Мой папа – Иван Алексеевич Вачугов – родился 3 февраля 1903 года в г. Чистополь. Этот небольшой купеческий городок расположен на берегу Камы. В центре и сейчас сохранились добротные купеческие дома. А вся другая часть города – деревянные домики с огородами и садами. Особенно много было вишни. Весной весь город благоухал запахами цветущих вишен. Улицы были с деревянными тротуарами. Какая-то уютность была во всем этом: в домах, садах, тротуарах.

Отец папы – Алексей Иванович Вачугов (1858–1935 гг.) – имел свою мастерскую по кожевенному делу. По словам мамы, дедушка был очень добрым человеком, трудолюбивым. Был дважды женат. Первая жена умерла, осталось трое детей: сыновья Осип (старший) и Федор, дочь Мария. Второй раз женился на Евдокии Поповой, она была родом из Арского района.

Семья не бедствовала. Родили четверых сыновей: Петра, Василия, Ивана, Григория. У всех сыновей, когда стали взрослыми, были свои дома. Все были грамотные, работали бухгалтерами. Один Осип был шорником (чинил сбрую лошадей). Не могу вспомнить, какие школы они кончали. Папа два года учился в гимназии. После революции занимался в основном торговлей солью (привозили из Перми) и разводил кроликов. Жили в своем доме. Он был двухэтажный. На первом этаже жил сводный брат Федор, на втором – наша семья. В начале 30-х годов у деда дом отобрали, стали снимать квартиру в доме одной вдовы. Деда забрали в тюрьму, но быстро выпустили, то есть освободили по старости. Фотографии его не сохранилось ни у кого.

Бабушка – Евдокия Ивановна Вачугова («бабуля», как мы все ее звали) – в 30-е годы после отъезда старших сыновей Петра и Василия, боясь арестов, жила у родственников. Когда старший сын Петр вернулся в Чистополь, купил дом, до конца жизни жила в его семье. У нее была маленькая комнатка без окон.

Она была очень набожным, мудрым человеком. Жила в мире со всеми снохами и детьми от первого брака дедушки. Все ее почитали, сыновья помогали деньгами.

Я иногда ночевала у нее, дом был рядом со школой. Спала с бабусей на кровати на очень мягкой перине, погружалась просто в нее. Перед сном она долго молилась. Когда утром я просыпалась, она снова молилась. Когда ходили с ней на базар, она покупала мне мороженое, небольшое, круглое, с обеих сторон – вафля. Каким лакомством оно было для военных лет! В совхоз она приходила обязательно с пряником для нас, ребятишек.

Накануне Пасхи и других религиозных праздников в школе проводились вечера (с целью атеистической пропаганды), я ходила и ночевала у нее. Она никогда нравоучений не читала, только говорила: «Верочка, может, зря ты это делаешь».

Все сыновья были верующие, кроме папы. Может быть, в душе и он был верующим, но не молился, икон дома не было. Она понимала, что дети – на руководящей работе, и время такое. От нее исходили какое-то душевное тепло, спокойствие и вера в добро. Вспоминаю ее часто с каким-то благородным, чистым чувст­вом. Ее образ напоминает мне боярыню Морозову.

В начале 30-х годов папу забрали в трудовую армию (формально, задерживать Ивана Вачугова было не за что, и в трудовую армию он попал как неблагонадежный (прим. авт.). Работал в поселке Васильево, близ Казани. В лесу заготавливал дрова и строительный материал. Вскоре оказался в поселке Урняк, где было хозяйство кроликов (ферма). Работал там бригадиром. В 1933 году родился мой брат Владимир. Потом папу назначили в Чистопольский кроликосовхоз главным зоотехником, он находился в 4 километрах от города. На войну призван не был, была бронь. Хотя два или три раза с вещевым мешком он являлся в военкомат, но директор совхоза воспрепятствовал, срочно послав в Москву телеграмму. Специалистов по кролиководству в то время в стране было единицы. А чистопольский зверосовхоз «Луч» на то время был одним из лучших в стране.

Работу свою папа любил, все годы – без выходных и отпусков. За кроликами приезжали сотрудники НИИ из Казани, Уфы и других городов. Их использовали в научно-исследовательских целях (на них проверяли вакцинацию). Большие трудности были с отправкой кроликов: пароходы ходили редко. На какое-то время они оставались в клетках на берегу. Даже приходилось доказывать начальнику пристани, что груз живой, необходимо срочно отправлять. Кролятницами были только женщины, поэтому погрузкой на машину и пароход занимался он сам. В совхозе его все уважали. Кроме основной работы, приходилось помогать женщинам-кролятницам в заготовке и вывозке сена для домашнего хозяйства, посадке картофеля. За фермой было закреплено две лошади. Надо было по графику всем помогать.

Моя мама – Валентина Григорьевна Изотова – родилась 5 января 1911 года в селе Змиево, недалеко от г. Чистополь. Образование у мамы было четыре класса начальной школы. Учительница советовала родителям продолжить ее учебу. Но отец сказал: «Девушке не надо учиться, надо выходить замуж».

Мама была очень красивой: правильные черты лица, чудные длинные косы, хорошая девичья фигура. Вскоре семья мамы уехала в Пермь. На тот момент мама с папой дружили и договорились, что она скоро приедет к нему.

В 1930 году влюбленные поженились, правда, без регистрации. На то были причины: папа боялся, что в случае его ареста пострадает семья. Да в те годы на такую формальность серьезно не обращали внимания. Я была записана Изотовой. В 10 классе для получения аттестата пришлось сменить фамилию, стала Вачуговой.

Зарегистрировались родители, когда мы были взрослыми, а папа – пенсионером. Регистрация помогла маме получить маленькую пенсию. Она никогда не работала, занималась домашним хозяйством и воспитанием­ детей. Была очень добрая, спокойная. Никогда на детей не повышала голоса, любила стихи русских поэтов. Перед сном читала и рассказывала нам. По радио мама слушала музыкальные передачи. Знала оперных певцов: Козловского, Лемешева, Нежданову, Обухову и других. Пела для нас русские песни. Ходила в чистопольский драмтеатр. Уговаривала папу пойти, возвращались оттуда в совхоз ночью. Папа брал с собой ружье, которое оставляли у брата, пока были в театре.

Был у нас патефон, я очень любила слушать музыку. Где бы мы ни жили, он был всегда.

Быт в совхозе был очень трудный. За водой ходили на ключ (далековато), была общая баня, мылись два раза в месяц. Готовили пищу в русской печи. Маме приходилось с утра до вечера заниматься домашним хозяйством: доить корову, ухаживать за курами и поросенком, и нас было четверо: надо было накормить, постирать и многое другое. Дети частенько болели. Вспоминаю, как у кровати мама измеряла нам температуру, поила лекарством. У самой здоровье тоже было слабое: часто болела голова. Я ее очень жалела, мочила полотенце на голову, сидела рядом. Все выдержала наша мама, четверых родила и воспитала.

Мой дед со стороны мамы – Григорий Иванович Изотов – родился в деревне Змиево. Мать его, наверное, была крестьянкой. Она умерла, когда мне было 6 лет. Помню только, как меня зимой на санях возили на ее похороны. По воспоминаниям мамы, она была образцом русской женщины: трудолюбивая, верующая. Ее муж рано умер, так она одна воспитала двух сыновей.

Дед Григорий был грамотным: имел хороший почерк, постоянно читал книги. В совхозе во время войны был единственный человек с высшим образованием – главный агроном, выпускник Казанского университета Сагид Пашанович Бакиров.

Он был уже в возрасте, и вот его собеседником по вопросам политики, прочитанным книгам был наш дед Григорий. Он читал даже Шекспира.

В жизни дедушка был очень непрактичным человеком. Домашние заботы его мало интересовали. Всеми вопросами занималась бабушка. Такие взгляды на жизнь были и у его собеседника Сагида Пашановича.

Слышала разговоры бабушки с дедом. Она просила его что-то сделать по хозяйству (они держали корову, кур). Он говорил: «Тебе надо, ты и делай».

Постоянной его заботой по дому было пилить и колоть дрова, ее работа – заниматься самоваром. Деда я хорошо запомнила: сидит за столом в очках и пальчиками, такими длинными, переворачивает странички какой-нибудь книги.

Жили дедушка с бабушкой сначала в Чистополе, потом в разных местах на Каме: в Рыбной Слободе, на Черепашках, в Сотово (Берсуте). На Черепашках (небольшой поселок на берегу Камы, не доезжая до Берсута) дед работал учетчиком и организатором по погрузке на баржи леса, в поселке Сотово – управляющим помещика. Затем они обосновались в поселке Чусовая на Каме.

В 1941 году началась Великая Отечественная война. Осенью­ на пароходе они приплыли в Чистополь, стали жить с нами в зверосовхозе. Дед работал заведующим продовольственным складом. Вскоре им дали комнату в нашем доме.

Конечно, они помогали нашей семье, чем могли. Дед был добрым, очень любил нас, внуков. Во время войны каждое лето жил в шалаше на Каме, это мес­то он называл Студеное, рыбачил на подпуски. Папа на лошади обычно поздними вечерами привозил ему продукты и забирал рыбу. С ним жил мой брат Володя. Иногда и я оставалась там на несколько дней.

В 1949 году, когда мы уехали в другой зверосовхоз в Курскую область, они остались в чистопольском совхозе. Завели корову, продавали молочные продукты, разводили кур. Этим и жили. Дед уже не работал. Я к нему и к бабушке, будучи студенткой, каждое лето и на праздники (в ноябре, мае) приезжала в гости.

Юлия Гаврилова,старший научный сотрудник музея истории города