Род Чикляевых-Мордвовых

После окончания III курса института Николай уехал на практику в Златоуст. Оттуда 13 августа 1941 г. был призван в армию. Новобранца направили в Уфу в пехотное училище, которое он с успехом окончил. Некоторое время лейтенант Чикляев обучал призывников в Челябинске. В начале февраля 1942 г. был отправлен в действующую армию. Воевал на разных фронтах, получил 3 ранения (одно из них тяжелое) и контузию. С мая 1945 г. находился в составе советских войск в Венгрии. Был также в командировках в Чехословакии и Румынии. Демобилизовался из армии примерно в 1947–1948 гг. После демобилизации выбрал военную карьеру и поступил в Военный институт МГБ СССР. Во время учебы женился (15.03.1949 г.). В Москве родилось двое детей. Стоит отметить, что также тепло и с большой любовью Николай Аркадьевич Чикляев относился к своей супруге Наталье Владимировне. После окончания института служил в разных частях страны: жили в закрытом городе под Свердловском, затем под Сыктывкаром в Республики Коми. В Москву семья вернулась в 1966 г. В дальнейшем Н. А. Чикляев проходил службу на преподавательской должности в Московском пограничном училище, затем в одном из Главных управлений министерства внутренних дел. На пенсию вышел в 1981 г., занимался дачей и воспитанием внуков. Скончался 22 октября 2009 г. в возрасте 89 лет. Был похоронен на Николо-Архангельском кладбище в Московской области.

ПИСЬМА С ФРОНТА

Едем на фронт

Милые мама и кока!

Я все-таки решил вам написать письмо, хотя этот факт хотел обойти молчанием. Пишу вам из вагона, далеко от Челябинска и двигаюсь сейчас вдоль Волги к городу, так много выстрадавшему за этот год. Поездка на фронт — дело неизбежное и необходимое для нас всех, особенно молодых. Прошла та зима, я имел надежду, что попаду на фронт летом, а лето быстро-быстро пролетело, наступила зима, которая и должна решить мою судьбу. Не хотелось писать мне этого письма, но я решил, что известное переживается легче, чем неизвестность. Настроение у меня и окружающих меня людей хорошее, едем весело, много дурим, до чего только досмеемся — не известно, но будем надеяться на лучшее. Меня больше всего беспокоит, как все это переживаете вы, мои милые старушки, как ваше здоровье и вообще ваше житье-бытье? Ведь в прош­лом году уезжал на практику, никак не думали о такой долгой разлуке, но в жизни, видимо, все возможно, что хочешь и чего вовсе не желаешь. Вам я сообщу домашний адрес друга, мы поменялись с ним адресами: вы этот адрес сохраните, чтоб можно было справиться друг о друге самим или вам. Едем мы вместе, неразлучно, может быть, один уцелеет и сообщит все подробности семье, все-таки получить можно будет подробное сведение и немного на сердце легче будет.

Адрес: Свердловская область

гор. Ивдель Ленина, 13
Черемных
Его зовут Александр, и там у него жена и мать.
Вас прошу не унывать, ведь сами знаете, что не делается — все к лучшему. Посылаю вам свою персону на бумаге, т. к. сам явиться не могу. Сфотографировался еще в Челябинске, но отправка совершилась совершенно неожиданно, часть ждала приказа с минуты на минуту. Не печальтесь, милые. Писать буду как только будет возможно. Крепко целую. Ваш Н.
2.02.42г.

 Боевое ранение

Милые мама и кока и д. Вася.

Благодарю вас за письма и ужасно стыдно, что сам ничего не писал, но нужно учесть нашу обстановку. От вас и Нины получил письма в 3-дневный перерыв между боями. От д. Вани — перед самым боем, а от т. Нади письмо мне принесли прямо на командный пункт во время боя. Судите сами, разве здесь до писания писем, когда считали за великое счастье приткнуться минут на 20 вздремнуть. Когда вы в газетах читали о боях местного значения, мы вели жестокие бои с фрицами, а затем прорывались в тыл, и пошла потеха. Он удирает на машинах и мы за ним на машинах. Влетишь в село, а население уже встречает, спрашиваешь, где фрицы — только что удрапали, опять в погоню. На некоторых рубежах пытаются сопротивляться, но что может удержать русского солдата, когда у него поднят наступательный дух, а потом, наши пушки и танки что-нибудь да значат. Одним словом участвовал в обходном маневре за Таганрог. Не в один десяток сел я первым врывался на своей головной машине и все сходило благополучно, только один раз по кумполу шлепнуло осколком — отлежался и дальше, второй раз из танка саданул — задницу поцарапал, зажило за 7 суток, правда кровь сочилась, я был уже на машине. Так я был маленьким участником в большом деле — освобождении Таганрога. Сейчас уже почти месяц как в Таганроге. Командовал я мотострелковым батальоном. В ночь с 12 на 13 сентября я получил задачу прорваться в тыл противнику, занять одно село, чтоб закрыть ему пути отхода. Были у меня танки, которые должны были обеспечить прорыв. И в самый решительный момент танки остановились. Причины остановки я не знал, а тут еще немного задача изменилась, люди которых я посылал в танках, до них не доходили. Законы и обычаи гвардейцев твердят — приказ должен быть выполнен. Взял связного и пошел сам. Дошел к одному танку, от этого пошел ко второму. Фрицы сидели в траншее в 30 метрах, а я расхаживаю как на Проломной. Стали уже подходить ко второму, как связной упал (выстрела не слышал) подошел к нему — помощи не нужно было, отошел от него 2-3 шага, какой-то поганый фриц всадил очередь по мне. Большой боли не почувствовал, добрался до танка, оказывается у них кончились боеприпасы — потому и была задержка. Поставил танкистам задачу, сказал, где взять боеприпасы, я запасливый на счет этого, забрался на танк и стал смотреть, что со мной фрицы сделали — они продырявили мне живот (пуля вошла в бок и вышла в нижней части живота) из дырки вылезло что-то желтое, думал, кишки, в последствии оказалось сальником, и ногу — пуля вошла под коленкой — вышла правее чашечки, ничего не повредив. На танке довезли до места, где были сложены боеприпасы, оттуда повели на санпункт, я отошел метров 200 и больше уже не мог, тут встретились носилочники, сделал перевязку санинструктор, потащили на носилках. На санпункт сообщили, что комбат ранен и там подготовили мою санитарную машину. В санбат привезли часов в 7, вызвали ведущего хирурга для операции. Рану на ноге обработали, затем дали понюхать хлороформа. Проснулся уже утром. Живот мне распороли сверху донизу, повреждения внутренних органов не обнаружили, сальник же частично отрезали, частично вправили. Как бывает после операции, мама сама хорошо знает, как пить не давали, как есть не давали и т. п. В Таганрог привезли на самолете. 13 октября исполнился месяц с момента ранения. Раны еще не зажили, из шва все вытаскивают нитки, поднимаюсь только, чтоб дойти до перевязочной и до уборной, т.к движения медлительны, а вообще самочувствие неплохое. Октябрь я, пожалуй, пробуду еще здесь. Писать буду вам почаще.
Вам желаю всего лучшего, привет д. Пане, т. Тане, Мар. Владим.
16.10.1943 г.
                                                                                                                                                                                                    Старший научный сотрудник Музея истории города Юлия Гаврилова